1. "Не только го". Акира+Хикару, PG, humour.
Тоя Акира не просто любит го. В отличие от Хикару, Тоя живёт го: для него не существует ничего, кроме этой игры. Занятия-тренировки, дополнительные занятия дома, блистательные выступления на турнирах, наблюдения за турнирами... жизнь Акиры пропитана го; Акира и го - уже неразделимы. И даже лучший и единственный его друг появляется в жизнь как соперник для игры в го. Именно поэтому Акира не сразу понимает, зачем Хикару звонит ему в воскресенье и спрашивает, свободен ли Тоя сегодня.
- Ну, после обеда свободен, - отвечает Акира. - А что?
- Пойдём в кино? - спрашивает Хикару. - Мне тут Вая подкинул два билета, говорит, пора личную жизнь завязывать. - Тоя вспыхивает аки маков цвет; ему шестнадцать, но любые намёки на отношения,отличные от дружбы, всегда вызывают у него что-то вроде паники - Тоя слишком мало знаком с этим. Специфика воспитания.
- Л-личную?.. Синдо, а ты номером не ошибся? - справляется он со своим смущением.
- Да нет же! - Голос у Хикару возмущённый, но Тоя знает, нутром чует: Синдо смущён, и немало. - Фудзисаки просто не может, у неё репетитор. Ну, экзамены скоро, все дела.
- А у нас турнир скоро, - отвечает Тоя. Ему надоел уже этот бессмысленный разговор, к тому же, он не понимает, чего Синдо от него хочет. - Готовиться надо.
- А, Тоя, зануда ты! - возмущается Синдо, ещё громче, чем в предыдущий раз. - Ладно, договорились, в полшестого на станции. Сеанс в семь, как раз успеем.
- Нет, я не приду, - хочет ответить Тоя, но Синдо быстро прощается и вешает трубку. - Эй! - кричит Тоя в телефон. - Не решай за меня, ты понял? Вот не приду - будешь знать!
Телефон часто гудит ему в ухо - мол, нет никого тут, что кричишь? Тоя смотрит на него смущённо и аккуратно кладёт трубку на место. Смотрит на часы: до выхода ему остаётся часа три, как раз можно спокойно... он трясёт головой: не пойду! В конце концов, что Синдо возомнил, так бесцеремонно вмешиваться в его выходной? Турнир скоро, какое тут кино? - И перезванивать не буду! - думает Тоя, выглядит он очень обиженным. - Пусть ждёт, так ему и надо.
- Ты опоздал! - кричит на него Хикару, большие часы рядом со станцией показывают без четверти шесть. Тоя хмуро смотрит в сторону, ёжится в своей лёгкой куртке.
- Да я вообще идти не хотел, - бурчит он и плетётся за Хикару к автоматам с билетами. Хорошо, что на станции мало народу - относительно. - Просто, знаешь, стало интересно... что за фильм-то?
- А, не знаю, - отмахивается Хикару. - Погоди, сейчас гляну... - Они спускаются на платформу, тут же подходит поезд. - Успеем! - Они вбегают в поезд, с шипением закрываются двери - и тут Хикару улыбается от уха до уха. - А ты какие фильмы любишь, а?
- Я? Драмы, - отвечает Тоя. Он чувствует какой-то подвох, но вот в чём он заключается, пока сказать не может.
- Дра-амы, - тянет Хикару задумчиво. - Ну ладно, тогда пойдём в тот новый киноцентр, там как раз премьера, а я...
- У тебя же билеты? - недоумевает Тоя. - Ты же говорил...
- А иначе ты бы не пошёл! - дуется Синдо. - А я, кстати, давно тебя звал. А ты всё - турниры, занятия. Эй, от го надо отвлекаться иногда - по чуть-чуть, знаешь?
Тоя заводится с пол-оборота, когда понимает, что Синдо его обманул. Другие пассажиры с любопытством смотрят на двух мальчиков, выясняющий отношения: тот, что пониже, громко возмущается, второй, с осветлённой чёлкой - ох уж эта мода! - только смеётся в ответ и обещает купить мороженое.
- Ты обещал, запомни, - дуется Тоя, когда они выходят на нужной станции. Хочется, очень хочется сбежать домой, да только жаль уже потраченного времени, да и Синдо мороженое обещал... к тому же, жизнь только для го ему уже давным-давно знакома, и Тое - пусть и совсем немного, но хочется попробовать что-то новенькое.
*
2. Огата, PG, humour.
- Кто здесь?! – заорал Сэйдзи Огата и подскочил на кровати. Потом тяжело, с присвистом выдохнул, и замер. Кажется, ему просто приснился нехороший сон. Очень нехороший, если говорить точнее. Пора завязывать с уже привычной парой банок пива на ночь – или вчера их было больше? В любом случае, ни к чему хорошему это не приводит. Снится вот ересь всякая: то Хикару, то Акира. Можно подумать, его привлекают маленькие мальчики?.. Да его даже взрослые женщины не особо-то! Всё в го, всё для го. Он даже подумал недавно, закуривая после особенно напряжённой партии с Коей Тоё, что го – это как секс. Вот только с тем отличием, что секс может не задаться, а партии го – по меньшей мере, на его уровне – удаются всегда.
- Ты чего орёшь? – пробурчал, заворочавшись рядом, кто-то. Огата снова подпрыгнул и уставился на высунувшегося из-под одеяла Хикару. – Разбудил меня. Блин...
- …Передай-ка мне сигареты, Синдо-кун, - хрипло попросил Огата и попытался сложить два и два. Ему снится эротический сон про Хикару, а потом оказывается, что Хикару спит рядом с ним на диване – кстати, почему они спят в гостиной? Огата нервно покрутил головой. Ему ещё и Акира снился, это же не значит, что...
- Держи, - побурчал Хикару и кинул ему на колени пачку сигарет с зажигалкой внутри. – Ты кого высматриваешь? Тоя ушёл уже.
- Т-тоя-кун?.. – нервно пробормотал Огата. – Он здесь тоже был?..
- Ну ты нажра-ался, - недовольно протянул Хикару. – Ты что, даже не помнишь, что вчера было?
- А что было? – спросил Огата. Голос у него был высоким-высоким – то ли от удивления, то ли от нехороших предчувствий. Хикару укутался в одеяло и улёгся обратно.
- Что было, что было, - отозвался он недовольно. – В го играли, пиво пили. Вая и Исуми у тебя в комнате спят, если что.
- Вая и Исуми?.. – Огата нервно закурил. Ёситака, стало быть, и Синъитиро. Кажется, теперь он знал, каким будет его следующий сон...
Это, впрочем, ни черта не радовало.
*
3. Тэцуо и Цуцуи, G, humour.
- Никто нам не нужен, никого мы не любим... - мурлыкал Тэцуо Кага, идя вдоль школьной стены. Из открытого окна рядом с ним донеслись пара тяжёлых вздохов. Тэцуо навострил уши: что это такое интересное он слышит?
Интересным оказался Цуцуи, который сидел над стареньким гобаном. И вздыхал. Заглянувший в окно Тэцуо не удержался от весёлого фырканья. – Ты чего? – спросил он миролюбиво, расплываясь в улыбке от уха до уха. – Помер кто-то?
- Нет, - грустно ответил Цуцуи и замолчал. На Тэцуо он даже не взглянул, гобан интересовал его куда больше. Не то, чтобы это хоть что-то значило, конечно... Тэцуо подумал немного и пошёл было дальше, но к вящему своему удивлению не смог отойти от окна дальше, чем на пару метров. Клятое любопытство, подумал Тэцуо, когда-нибудь сведёт его в могилу.
Он вернулся. Цуцуи всё так же сидел над гобаном. Тэцуо оглянулся – нет ли кого рядом? – и забрался в окно. – Ну, - грозно вопросил он, подходя к Цуцуи, - чего ты тут стенаешь?
- Он пустой, - вяло сказал Цуцуи. Глаза у него были большие и грустные. Тэцуо озадаченно почесал макушку.
- Ну, так поставь сюда чего-нибудь. Идиот. – Он загрёб пару чёрных камушков, поставил один на правую верхнюю звезду. – Доволен?
Цуцуи ухмыльнулся – довольно, что сам Тэцуо в лучшие дни жизни – и поставил на гобан белый камень. Тэцуо с недоумением посмотрел на него. – Всё, ты уже не страдаешь? – озадачился он. – Пффф... И чего было вздыхать? – Он кинул камень в коробку и отправился к окну. – Салют-салют!
- А как же партия? – невинно спросил Цуцуи. – Я буду считать, что ты сдался?
Тэцуо остановился и медленно, чуть ли не со скрипом, обернулся. Цуцуи всё так же довольно ухмылялся. – Я тебя убью когда-нибудь, - осклабился Тэцуо в ответ. – Для начала – просто в го.
*
4. Кувабара, PG, crack. Внимание: бред присутствует. =)
Когда большая лысая собака приснилась Кувабаре первый раз, он не придал этому особого значения. Приснилась и приснилась – с кем не бывает? В конце концов, в детстве ему часто снилось, что он летит исследовать Плутон – ему тогда очень хотелось стать космонавтом. Потом, когда он стал постарше, ему больше снились рельсы и шпалы – так уж сложилось, что на космонавтику надежды не было никакой, а вот в машинисты, теоретически, его могли бы и взять. А когда и машинистом стать не получилось, Кувабара подался играть в го, сделал головокружительную карьеру и не далее как пару недель назад видел чудесный и крайне приятный сон, в котором укладывал Тою Коё на обе лопатки. Нет, не в го, конечно: если бы Кувабара начал видеть гобан ещё и во сне, он бы обратился к психиатру. Во сне Тоя-старший и он были борцами сумо. И, надо сказать, получалось у них здорово. Так что когда ему приснилась большая лысая собака и хрипловатым голосом осведомилась, не найдётся ли чего закурить, Кувабара не стал удивляться или пугаться. Только покачал головой – мол, нету. Собака интеллигентно вздохнула и ушла.
Но вот когда он увидел всё ту же собаку второй раз, Кувабара был порядком удивлён. Такого с ним ещё не случалось: чтобы один и тот же персонаж появлялся в его снах дважды. Он удивлённо посмотрел на собаку, та грустно уставилась на него в ответ.
- Ну что, старик, - хрипло сказала она, вдоволь насмотревшись. – Давай дунем, что ли?
Кувабара с удивлением отметил, что у собаки в лапах появились две самокрутки с подозрительного вида табаком. Потом почесал ухо и кивнул. В конце концов, подумалось ему, почему бы и не... дунуть?
Две недели он во сне курил коноплю с говорящей лысой собакой, а потом обсуждал с ней привидевшиеся галлюцинации. А на третью собака обыграла его в го, рассмеялась и голосом сопляка Огаты сказала: - Выдохся ты, старик!
Кувабара проснулся. Посмотрел на часы и, улыбнувшись, позвонил Огате, которого пару дней назад лишил всяческой надежды на титул Хонъинбо.
- Сэйдзи-кун? – спросил он, услышав недовольное и сонное «алло». – Раз уж я тебя разбудил, почему бы нам не... дунуть?
Так большая лысая собака пришла в жизнь Огаты.
*